Дюссельдорф. 31 [так в оригинале] апреля [18]64
Да что же ты, такой-сякой Иван Иванович, не написал своего мнения о французских пейзажах и пейзажистах, которое мне страшно хотелось знать и о чем я просил Перова и Якоби сказать тебе? Неужели и ты согласен с ними, что одни французы вещь, а прочее все швах? Из твоего отзыва о Базельской выставке этого не видать — и слава богу! Вот ослы-то и Якоби и Перов и вся наша парижская братия. У них в глазах, кажется, французская болезнь засела. Уверяют, что они только и видят пейзаж у Коро1, Добиньи2 или Дубине и прочее. Действительно, жаль, что мы не попали вместе — я один устал ругаться и спорить с немецкими французами — вдвоем было бы вольготнее. Да, я остаюсь на лето около Дюссельдорфа, вероятно, прежде в Касселе в Тевтобургском лесу3, где Арминий разбил Вара4, и пр., а потом на Гарц — там, говорят, простые виды превосходные, а деревья, собственно, и того лучше. Ну его к черту и Оберланд, и всю Швейцарию, она у меня сидит во где! Чтобы писать ее, надо родиться швейцарцем или им сделаться, а я и во сне вижу наше русское раздолье с золотой рожью, реками, рощами и русской далью — здесь хоть немного будет похожее на это — конечно, как свинья на пятиалтынный. Здесь я успел только 2 маленькие картинки кончить, да и то кое-как — все 4 месяца все пробовал, как писать, и до сих пор не знаю этого; да вряд ли и узнаю когда. На днях мы едем с Дюккером, но куда прежде — это еще бог весть, — во всяком случае в окрестности Касселя; приехавши сюда, ты можешь узнать это от Быковского5. Я буду ему писать, где я, потому что тоже жду денег и нужно оставить здесь свой адрес. Не знаю, как ты теперь поедешь в горы, и здесь дождь идет каждый день и холод, а там я думаю и подавно волки мерзнут, а Ахмахер еще в снегу по горло сидит.
Здесь теперь нового ничего не видать; все притаились и работают к будущей выставке — что-то увидим! В сентябре же будет выставка в Антверпене, вот куда я положил непременно съездить после лета. Тамошние пейзажисты будут получше французов. [...] К генварю или февралю я тоже еду ко дворам. Скука смертная — по-немецки я до сих пор ни в зуб толкнуть, один, верно, не выучишься — хорошо еще, что не жалко. Да и вообще трудно нашему брату свыкнуться с немцами и немецкой жизнью [...].
Прощай, брат, будь здоров и счастлив и приезжай скорей сюда, до свиданья
весь твой Л.Каменев.
Быковский живет (нрзб.) № 5. Дом похож на сарай — три окна закрыты — одно окно в крыше с щитами от солнца (нрзб.)6. Рядом с его мастерской 2 окна, в которых можно увидеть множество этюдов.
1 Коро Жан Батист Камиль (1796—1875) — французский живописец и график. Пейзажист.
2 Добиньи Шарль Франсуа (1817—1878) — французский живописец и график. Пейзажист.
3 В Тевтобургском лесу Каменев вместе с Шишкиным провели лето 1864 г.
4 Арминий — вождь германских племен херусков, возглавивший борьбу против римлян, стремившихся утвердить свою власть на Рейне. Он завлек в Тевтобургский лес и наголову разбил легион римского наместника Вара (9 в.н.э.).
5 Быковский Николай Михайлович (1834—1917). — Учился в Московском училище живописи и ваяния. В 1857 г. получил звание неклассного художника, в 1864 г. — классного художника, в 1867 г. — академика живописи исторической.
6 Ниже приводится план местности, где находится дом.